Верховный суд подтвердил право конкурсного управляющего запрашивать через суд сведения о родственниках контролирующих лиц должника.

Контролирующие лица, при этом, не могут ссылаться только на то, что сведения относятся к их личной и семейной жизни, они должны указать конкретные причины, по которым суд должен отказать в их истребовании.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Общества его конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением, в котором просил истребовать в Управлении записи актов гражданского состояния сведения о родственниках учредителей Общества, среди прочего запрашивалась информация:

• кто является их отцом и матерью;
• с кем они состояли в зарегистрированных браках, в том числе впоследствии расторгнутых;
• о регистрации их отцовства, о том, кто является матерями их детей;
• о том, кто является их братьями, сестрами.

Определением Арбитражного суда Республики Карелия от 14.07.2020 в удовлетворении заявления отказано, эту позицию поддержала апелляционная инстанция, указав, что его постановление не подлежит обжалованию в суд округа.

Позиция Верховного суда

Дело дошло до Верховного суда, Определением которого, судебные акты были отменены, а заявление конкурсного управляющего удовлетворено (Определение от 29.04.2021 № 307-ЭС20-22954).

Верховный суд, среди прочего указал:

• поскольку заявление управляющего касалось истребования информации, относящейся не непосредственно к должнику, а к его контролирующим лицам, и это заявление не было передано на разрешение суда в рамках какого-либо конкретного обособленного спора, оно правильно назначено судом первой инстанции к рассмотрению в судебном заседании;
• при рассмотрении заявления по существу управляющий представил выписку из ЕГРЮЛ, согласно которой, каждый из учредителей владел половиной долей в уставном капитале, учитываемых при определении результатов голосования на общем собрании участников, при распределении прибыли и ликвидационной квоты, с учетом доли, принадлежащей Обществу (пункт 1 статьи 24 N 14-ФЗ от 08.02.1998), применима презумпция того, что именно они определяли действия должника (подпункт 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Эта презумпция не была опровергнута контролирующими лицами;
• открытие в отношении Общества, ликвидационной процедуры конкурсного производства означает недостаточность конкурсной массы для расчетов со всеми кредиторами, то есть свидетельствует о наличии лиц, понесших имущественные потери от взаимодействия с Обществом, долги перед которыми остались непогашенными, а значит, в широком смысле право собственности кредиторов было нарушено. В такой ситуации лица, контролировавшие должника, возражая по ходатайству управляющего, не могли ограничиться лишь ссылками на то, что испрашиваемые сведения относятся к сфере их личной и семейной жизни, поскольку заявление управляющего обосновано необходимостью защиты другой конституционно значимой ценности — права собственности иных лиц;
• в рассматриваемом случае обращение управляющего в суд преследовало правомерные цели и соответствовало охраняемому законом интересу, а именно интересу защиты прав кредиторов. Иное контролирующие лица не пытались обосновать. При таких обстоятельствах у судов не имелось оснований для отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего.

22.09.2021 Верховный суд отказал учредителю в передаче уже надзорной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Президиума ВС РФ.

фото: pixabay